Понятие агрессии и ее формы
Страница 2

Образ жизни определяет социальную норму, из которой мы исходим в наших оценках и строим социологическую теорию. Он рассматривается как реально практикуемая норма поведения людей, способ их повседневной деятельности в сферах труда, быта, досуга (Попов С.И., 1977; Толстых В.И., 1975).

С точки зрения К. Лоренца (1994) человек не располагает естественным оружием, таким как когти, яд, электрические разряды, клыки и т.д., и потому внутреннее противостояние убийству ему было не нужно. То есть, у человека нет внутренних преград против убийства. Но, не имея когтей, яда, электрических разрядов и т.д., человек имеет разум, сознание, огромную внутреннюю энергию, которую еще архаический человек направил на свое окружение в борьбе на выживание.

Э. Фромм (1994) считает, что у человека есть внутреннее «не убивай» и в качестве доказательства ссылается на угрызения совести, возникающие вслед за убийством. Надо предполагать, что преграда – это чисто моральная, нравственная категория. По Э. Фромму в качестве внутренней преграды выступают привязанность к животным и сочувствие к ним, а также чувство единства всего живого, ощущение общности с другими людьми.

Разрушает эту преграду ощущение чуждости другого, деперсонификация противника, разделение людей на сорта, что имело место от Древней мира до фашистской Германии, где в 20-м веке было введено понятие Untermenschen – недочеловеки. Нельзя не согласиться с Э. Фроммом в отношении эмоционального барьера на пути к убийству (или агрессии). Но есть, на мой взгляд, и барьер, а может и стимул, более высокого плана – морально-нравственный, упирающийся в нарастающий и доминирующий индивидуализм человека.

Если на заре человечества человек представлял себя как частичку какой-то конкретной общности (рода, племени, народности), противопоставляя себя другой общности, то в ходе развития человечества выявилась тенденция к расширению этой общности. Ею стало общечеловеческое единство с одновременным подчеркиванием роли и значения отдельной личности, с нарастанием индивидуализма. Имеется в виду выделение себя, своего «Я» из этой общности. Естественно, это приводит к конфликту между разными «Я», что уже чревато агрессивными проявлениями. В цивилизованных странах Запада эта агрессивность более или менее удачно контролируется и направляется по каналам Закона – регулятора и дозатора агрессивности. Хотя и на Западе не редки произвольные, антизаконные ее проявления. В менее цивилизованных, развивающихся странах и, тем более, в отдельных сообществах, проявления агрессии подчиняются древним архаическим механизмам регулирования и дозирования. Механизм «деперсонификации», о котором говорит Э. Фромм, и в основе которого лежит разрыв активных отношений с другими лицами, сменяется, с моей точки зрения, явлением «инкапсуляции», в основе которого лежит механизм, который я определяю образно как «моя хата с краю – не подходи, а то убью». Это уже не разрыв отношений, а, наоборот, установление формально добропорядочных и доброжелательных отношений между отдельными индивидами сообщества, между отдельными группами, государствами, в основе которых лежат не эмоциональные отношения, а трезвый расчет, меркантильный интерес, воля сильного и могущественного. Что же будет доминировать во взаимоотношениях у людей в этом обществе – любовь или разрушение, в значительной степени определяются социальными условиями. Однако условия у людей разные и люди тоже разные; поэтому в одинаковых социальных условиях люди ведут себя по разному. Так что, может быть, все определяется человеческой сущностью.

Страницы: 1 2 3 4